О богах, шакалах и детях - Страница 36

Ближе к вечеру, когда мы сидим на склоне горы и любуемся закатом, к нам подъезжает Алтонгирел на Эцагановой служебной машине с мамой на заднем сиденье и отвозит ко дворцу.

— Ну как прошёл твой день? — осторожно спрашиваю маму.

— Ой, супер! Мне столько всего подарили, а я ещё столько всего купила, а потом случайно встретила твоего свёкра, представляешь? Ну, мы с ним пофоткались, сходили в кафе, я ему всяко расписала, как мне Азамат понравился. Но слушай, какой же он старый! А ещё говорят, на Земле люди поздно детей заводят. Ну да ничего, крепкий дедок, всё моё барахло до машины дотащил.

Сашка вопросительно косится на меня.

— Молчи, — цежу я, скосив рот в его сторону.

Мы тормозим у дворца, и я кликаю слуг выгружать мамины приобретения. Сашка смотрит на меня как-то осуждающе, дескать, совсем зажралась, сумки можно было и самим вынести.

— Ещё не хватало мне на глазах у всего дворца сумки таскать, — ворчу. — Мне вон Алтоша потом вломит по первое число за непочтительное отношение к Императорской семье.

Алтонгирел задерживает меня у входа.

— Ну чем там дело кончилось? — спрашиваю. — Мама сказала, они в трактир вместе сходили…

— Да, я так понял, она очень хвалила Азамата.

— Как ты это понял, если она только по-нашему говорить умеет?

— Не знаю, я потом с Араватом парой слов перекинулся, пока она в машине устраивалась, он такой был… угнетённый.

Я фыркаю смехом.

— Я думаю, она произвела на него сильное впечатление.

Из дверей выходит Азамат и устало потягивается, потом замечает нас.

— Привет. Что вы всё по углам шушукаетесь? — хмурится он.

— Да так, тут, видишь ли, Арават попал в лапы Лизиной матери.

— О боги… — пугается Азамат. — И что?

— Ничего, все живы, — пожимаю плечами. — Пойдём в дом смотреть фотографии для семейного альбома.

Фотки удались — над некоторыми даже Азамат хохотал.

Когда мы укладываемся спать, Азамат так ластится, что мне сразу становится ясно — нервничает. Дело не в том, конечно, что он только тогда и ластится, когда нервничает, он вообще очень ласковый, но вот это стремление спрятаться у меня под мышкой я уже однозначно идентифицирую. Я ему рассказала в лицах подсмотренную сценку из дурацкой комедии с участием моей маман, и он вроде бы даже посмеялся, а теперь вот опять запереживал. Включаю ночник и выжидающе смотрю. Азамат выключает ночник и вздыхает.

— Думаешь, твоя мама могла как-то на него повлиять?

Пожимаю плечами у него под рукой.

— Я вообще не знаю, как он мог хоть что-то понять, что она говорила.

— У неё очень выразительная мимика и жесты, — усмехается Азамат. — Ребята говорили, что на корабле она легко всё объясняла на пальцах вообще без слов. А… отец… не дурак, в своё время очень увлекался всякими графическими загадками, уж понял, наверное. Что именно она ему сказала?

— Тебя очень хвалила.

Азамат снова вздыхает.

— Тогда это вряд ли что-то изменит. Меня теперь все хвалят, и ему это всё равно. Если уж даже то, что ты за меня вышла и выносила моего ребёнка, его не поколебало, то я вообще не знаю, что ещё может…

— Ну, императорство-то его проняло, хоть и не до конца.

— Да, но боюсь, большего я уже не достигну. Он теперь, кстати, на Арона злится, что тот мало чего добился в жизни.

— То есть теперь ты у него любимый сын, что ли?

— Да непонятно. Мне кажется, ему Ароновы дети не нравятся.

— Я от них тоже не в восторге, честно тебе скажу.

Азамат пожимает плечами, я чувствую это, потому что его рука елозит под моей головой.

— Давай спать, — говорит он. — Суд — дело утомительное, хоть мне и нравится, а завтра полетим на Дол…

С утра, пока все собираются, я потихоньку прошмыгиваю на улицу и огородами пробираюсь к "Лесному демону", где давеча назначила встречу Экдалу. Время раннее, и больше никого в трактире нет. Экдал курит и нервно поглядывает в окна.

— Здравствуй, — приветствую, приземляясь на подушку с наветренной стороны, насколько это возможно в помещении.

— Здравствуйте, Хотон-хон, — кивает он, расправляя плечи. — Чем могу быть полезен?

Я на секунду задумываюсь, залюбовавшись его точёным лицом. Заказать, что ли, Бэру его портрет? Да вот только поймут неправильно. Мне же чисто эстетически приятно на него смотреть, ничего личного…

— Я хочу с тобой поболтать о твоей жене.

Он приподнимает смоляные брови.

— Откуда вы знаете мою жену?

— Э, — крякаю я, сбитая с панталыку. — Ну, мы познакомились на Гарнете, на слёте наёмников. А вообще, на минуточку, она входит в мой круг приближённых подруг и помогает мне переводить статьи по просьбе Старейшины Унгуца.

Экдал смотрит на меня, как громом поражённый.

— Так вот почему она всё время что-то в планшете строчит… Я-то думал, любовника завела…

Я роняю голову в ладони.

— Экда-ал, ну как так можно!

— А что ещё я мог подумать? — оправдывается он. — Я даже не знал, что она умеет переводить. Книжников этому учат несколько лет. Да и хом у меня последнее время отяжелел…

— Хом у тебя отяжелел, потому что ты пропадаешь шакал-знает-где месяцами, а жена твоя тут сидит одна, без родни, подруг и занятия. Соседки её презирают, другие мужчины ей не интересны. О чём ты думал, когда её сюда привёз?

— Что значит, о чём? Это же наша родина! Её семья была вынуждена бежать с планеты из-за конфликта с джингошами, но теперь её место здесь!

— А, извиняюсь, её мнения ты спросил?

Экдал хмурится.

— Хотон-хон, я не понимаю ваших претензий. Я обеспечиваю Эсарнай всем, чем должен, и даже не требую детей. Если у неё плохие отношения с другими женщинами или ей нечем заняться, это не мои трудности.