О богах, шакалах и детях - Страница 191

К оглавлению

191

Хос радует нас своим присутствием к ужину, столкнувшись в дверях с Тирбишем.

— Ой, извините, — говорит вежливый Тирбиш, уступая дорогу.

Хос шарахается и прижимает уши.

Тирбиш с воплем отскакивает в сторону и сносит Ирлика вместе с табуреткой.

— Вот она, моя страшная месть!!! — провозглашаю я, пользуясь моментом.

— Батюшки-помогите… — слабым голосом стонет Тирбиш.

Ирлик так и остаётся на полу, потому что не может встать от громового хохота.

— Что смешного? — ворчит Хос. — На лапу мне наступили.

— А это чтоб не опаздывал, — скалится Кир.

Бедный Тирбиш, по-моему, сейчас заплачет. Азамат встаёт и выводит его в прихожую, так парень прямо виснет у него на рукаве.

— Вы мне так няню до инфаркта доведёте, — укоризненно сообщаю я.

— А сама-то! — стонет Ирлик. — Ой не могу, а-ха-ха, как прыгает пацан!

Хос бочком по стеночке пробирается к подоконному дивану и залезает на него с ногами, опасливо оглядываясь и потягивая носом воздух.

— А девчонка где?

— В столице осталась, — отвечает Кир. — А тебе зачем?

— Тут ею пахнет, — пожимает плечами Хос.

Ирлик постепенно перестаёт хохотать, растягивается на полу во весь рост и вытирает глаза.

— Эй, молодняк, помогите встать! Ох, порадовали, давно я так не веселился…

Кир оказывается рядом в мгновение ока и за запястья поднимает Ирлика на ноги.

— Ишь, сильный какой, — ухмыляется бог. — Ну ладно, зверёныш явился наконец, полдела сделано. Где тебя носило, кошак бестолковый?

Хос морщится, как будто не хочет отвечать, но потом признаётся:

— Мать не хотела отпускать. Говорит, рано.

— Ну здравствуй! — Ирлик хлопает себя по бедру. — Уже все согласились, одну её не спросили! Нет уж, завтра с папаней помурлыкаешь и собирай манатки.

— Чего собирать? — не понимает Хос, но тут же переключается на более важную информацию. — К отцу пойдём завтра? Это здорово! А надолго?

— У нас выезд пять дней, — говорю. — На пути туда тебя высадим, на обратном подберём.

— Мне ещё надо будет тебя в работе опробовать, — добавляет Азамат, возвращаясь в кухню с успокоенным Тирбишем. — Вот, знакомься, это Тирбиш, наша няня. Тирбиш — Хос.

— З-здравствуйте, — нервно выдавливает Тирбиш.

Хос кивает, слегка прижав уши.

— Капитан, а мне ведь не нужо с вами на этот выезд лететь, да? — с надеждой спрашивает Тирбиш.

— На этот нет, — ухмыляется Азамат, — но вообще привыкай, Хос теперь к нам во дворец переедет.

Тирбиш сглатывает и переводит взгляд с Хоса на Ирлика и обратно. Ирлик игриво подмигивает.

После ужина наши сверхъестественные друзья расходятся по домам, а мы в тесном семейном кругу развлекаемся просмотром передачек на всеобщем с муданжскими субтитрами, после чего Азамат разворачивает перед Киром всеобщий алфавит и с видимым удовольствием принимается вспоминать мнемонические стишки на каждую букву. Очень довольный жизнью Кир притирается поближе к папе и с энтузиазмом повторяет рифмованную белиберду. Я, заслушавшись, откидываюсь на спинку и сладко потягиваюсь, запрокинув голову. Из этого положения мне неожиданно становится видно окно, а в нём чьё-то лицо…

— Ой! — подскакиваю я. — Кто это?

— Где? — вскидывается Азамат.

— В окне!

Мы все разом бежим к окну, но там уже никого нет. Азамат выскакивает за дверь и обегает дом, но загадочного лица уже и след простыл.

— Следы сапог под окном есть, — сообщает он, заходя вместе с облаком морозного воздуха. — Кто-то там был… Я подумал, может, один из наших гостей решил вернуться, но они сапог не носят, да и зачем прятаться?

Ответов на эти вопросы мы не находим и возвращаемся к прерванным занятиям, на всякий случай тщательно заперев все двери и окна.

Сонный и помятый Хос является на рассвете, как договаривались. Мы, впрочем, не лучше. Он в трениках с начёсом и унаследованной от нас кожаной куртке. Шпана шпаной, только ноги босые. Стоит по щиколотку в снегу, то и дело смешно дрыгая ногами, стряхивая липкую холодную снежную кашу.

— Ты, я смотрю, к снегу непривычный, — замечает Азамат, который с утра, как всегда, борд и весел.

— Зимняя шерсть ещё не выросла. А обувь — неудобно.

Включив часть соображалки, я залезаю в доработанный Киром ларь и прихватываю с собой шерстяной пряжи и крючок потолще. То и занятие на полёт.

— Ты хорошо знаешь местность? — спрашивает Азамат Хоса.

Тот пожимает плечами.

— Никогда там не был.

Мы притормаживаем.

— А ты найдёшь нужное место вообще?

— У отца большой лес, — говорит Хос. — Позову, придёт.

— А где Ирлик? — интересуюсь я. — Он же знает, куда нам лететь. У него там сад рядом.

Азамат оглядывается, пожимает плечами и на всякий случай берёт большую карту, на которой отмечен вход в Ирликов сад.

Наконец мы грузимся и взлетаем. Кир отрубается сразу, положив голову мне на колени. Хос на своём переднем сиденье первое время смотрит в окно, потом начинает клевать носом.

— Не твоё время? — усмехается Азамат.

— Не, — хозяин леса мотает головой и трясёт ухом. — Обычно на рассвете спать ложусь.

— Ну и ложись, — говорю. — Там сиденье откидывается.

— Я так, — отмахивается Хос и превращается прямо не вставая. Сворачивается на сиденье клубочком, прямо как Электрон в ларе, только хвост свисает. Мне кажется, он мохнатее, чем обычно. Может, потому что тепло оделся.

— В следующий раз предупреждай, — ворчит Азамат, выкручивая руль. — Я чуть управление не потерял, не привык, знаешь ли, что у меня пассажир внезапно в барса превращается.

191