О богах, шакалах и детях - Страница 161

161

— Мне приятное? — щурюсь я. — Это с какого перепугу?

— Любит самоотверженных, — поясняет Ирлик. — Ты ради какой-то чужой безродной девочки вызвала страшного бога, да ещё отдала ему свою работу — это немалого стоит.

— А почему ты мне этого заранее не сказал? — елейным голосом интересуюсь я. — Я там чуть не рехнулась от страха!

— Вот именно. Он любит, когда боятся. Если бы корысть почуял, ни за что бы не благословил, — скалится Ирлик.

— Да мне как бы оно и не очень нужно было, — ворчу я.

— Зато мне нужно, — щерится Ирлик ещё шире.

— Тебе-то зачем? — удивляюсь я.

— А затем, что я его обдурил! — весело сообщает Ирлик и принимается хохотать. — Он со мной поспорил, что ни за какую хурму не благословит нового князя, потому что я уже благословил. Но он тебя не узнал, потому что не умеет думать по-человечески. Не могло ему в голову прийти, что Хотон-хон будет просить за чужого ребёнка. Он решил, что ты — мать Айши. В итоге он мне проспорил, да ещё ты теперь вышивку должна! Ну я ли не красавец?

Я вынуждена признать, что да, действительно красавец.

— Ирлик-хон, — осторожно спрашивает Азамат. — А вы не знаете случайно, кто Лизе прислал чёрные нитки для гобелена?

— Знаю, как не знать! — покатывается Ирлик, сверкая золотыми зубами. — Один знакомый горец!

— Ладно, ты мне вот что скажи, интриган, — говорю я, чувствуя, как наваливается усталость. — С Алэком и с Айшей всё будет хорошо?

— Обижаешь, Хотон-хон! Конечно! — заверяет меня Ирлик. — Я когда одно делаю, другого не порчу.

— Ну слава тебе, яйца… э-э… драконьи, — заключаю я. — Можем спокойно лететь домой.

— Можете-можете, — поддакивает Ирлик. — Я зайду вас проведать через несколько дней.

— Заходи, солнце, — соглашаюсь я.

— Будем рады, — кивает Азамат. — А сейчас, я думаю, пора расходиться. Мы свою миссию здесь выполнили, а детям спать пора.

— Грузитесь в машину, — делает Ирлик приглашающий жест. — Я вас домчу с ветерком, я сегодня добрый.

Мы опасливо переглядываемся, но спорить с Ирликом не хочется. Азамат спешно прощается с Гханом, Кир с Алтонгирелом провожают самоходную Айшу до унгуца, мы залезаем внутрь и неторопясь взлетаем.

— Ну держитесь! — раздаётся на весь салон голос Ирлик-хона. — Раз… Два-а… Три!

Мы едва успели вцепиться в поручни, как машина рванула на юг с нечеловеческой скоростью, так что облака замелькали внизу, как верхушки деревьев. Оглянувшись, я вижу в заднем стекле сияющий золотой оскал и огненный хвост, пускающий по небу искры. Пятнадцать минут турбулентной жути — и мы дома.

Над парковкой Ирлик отцепляется, с улюлюканьем проделывает в воздухе троекратное сальто, освещая ночь божественным пламенем и уносится обратно, в зубы Короула.

Мы вытряхиваемся на снег и долго, медленно бредём к дому по занесённой тропинке.

— Айша, а как ты с первого раза запомнила текст? — спрашиваю я, засыпая на ходу.

Айша смотрит на меня недоумённо, тут я вспоминаю, что ей же нельзя говорить.

— Она не запомнила, — отвечает Кир. — Она просто заснула, Ирлик-хон ей приснился и заставил её говорить во сне.

Айша изумлённо смотрит на Кира и виновато на меня.

— Ладно уж, — говорю. — Все молодцы. Главное, что мы справились…

Азамат берёт меня под локоток и ускоряет шаг, как бы отводя меня подальше от остальных.

— Лиза, — тяжело произносит он. — Я тебя посажу под домашний арест.

— Чего это? — вяло возмущаюсь я, хотя сама прекрасно понимаю, чего, да и перспектива не ввязываться ни в какие приключения в ближайшие лет десять меня тоже радует.

— Того! — восклицает Азамат. — На полчаса нельзя одну оставить, натащила богов, напугала людей… Ты должна своим поведением подавать пример всем женщинам планеты, а ты тут устраиваешь шакал знает что!

— Если бы все женщины планеты в самом деле брали с меня пример, Айша бы не чахла в этом приюте, — замечаю я. — Но ты прав, я хватила лишнего. На домашний арест согласна, всё равно в ближайшее время вся моя жизнь будет посвящена вышиванию. Я вполне эффективно сама себя наказала.

— Посмотрим, сколько ты выдержишь, — усмехается Азамат, открывая передо мной дверь.

Он уже не сердится, и я его понимаю. Сама на него сердится дольше двух минут не могу. Хочет запирать — пускай запирает. У меня дети не мыты, кошки не глажены, работа не работана и Алтонгирел не посрамлён. От богов я бы в ближайшее время отдохнула…

Глава 25

Отмытая Айша оказывается весьма симпатичной и всё утро вместе с Киром исследует способность к двуногому прямохождению — бегом с третьего этажа на первый и обратно. В моей юбке, Кировой мешковатой футболке, с длинными, распушившимися после мытья волосами она выглядит весьма по-ведьмински, особенно когда улыбается — зубы у неё мелкие и острые.

— И чего так носиться? — ворчит степенный Арон, ковыряясь в завтраке.

Арон от моих приключений натерпелся страху больше всех. Выходит после ужина в гостиную, а едва законченный гобелен пропал. Рамка стоит, а работы нет, только несколько хвоинок на ковре валяются. Бедняга удрал к себе на третий этаж, заперся там и сидел молился до самого нашего появления. А уж когда увидел Ирликовы финты в небе, чуть концы не отдал. Хорошо, Азамат решил к нему заглянуть, сказать, что мы вернулись, а то до утра поседел бы, наверное.

— У неё избыток энергии, — отвечает Алтонгирел покровительственно, но немного уныло. Видать, ему тоже поднадоел топот по голове.

— Кир, — зову я, когда дети в очередной раз показываются в пределах видимости. — Вы не хотите пойти погулять?

161